Данная тема предназначена для тех, кто уже ознакомился или желает ознакомиться с литературными произведениями Японии.
Здесь Вы сможете обсудить прочитанные книги, поделиться впечатлениями и опытом, а так же советовать произведения к прочтению или же наоборот - попросить совет.
Ablaze
29 июня 2015 21:59
Хочу посоветовать произведение замечательного писателя Юкио Мисимы, под названием "Золотой Храм". Очень серьезный роман о понятии красоты.
Давным-давно на дне моря в прекрасном дворце жил морской Дракон со своею женой. Правил он всеми рыбами, и не было в море никого, кто бы не признавал его власти. Но вот случилось так, что ни с того ни с сего заболела жена Дракона и слегла в постель. Уж как ни старались врачи, каких только лекарств ни давали ей – ничего не помогало.
Таяла жена Дракона на глазах, и никто не знал, доживет ли она до завтра.
Дракон совсем потерял покой. Созвал он своих подданных и стал держать совет, как быть дальше. Но все только недоуменно переглядывались. Вышел тогда вперед осьминог-отшельник, поклонился морскому царю и говорит: – Бывал я везде, знаю много и о людях, и о зверях, что на суше живут. Так вот, слышал я, что при такой болезни лучше всего помогает печень живой обезьяны. – Где же ее раздобыть? – К югу отсюда есть остров Саругасима, что означает обезьяний остров . Живет на этом острове множество обезьян. Вот и нужно послать туда кого-нибудь поймать обезьяну.
Стали судить да гадать, кого послать за обезьяной. Тут морской окунь и говорит: – С такой службой лучше всего, пожалуй, медуза справится. Она хоть на вид и безобразна, да есть у нее четыре лапы.
А надо сказать, что в те далекие времена медуза была совсем не такой, как сегодня. Были у нее и кости и сильные лапы, и могла она не только плавать, но и по земле ползать, как черепаха.
Позвали тотчас же медузу и приказали ей отправляться на обезьяний остров.
Медуза среди морских жителей не очень-то выделялась своим умом. Приказал ей Дракон достать обезьяну, а как это сделать – она понятия не имела.
Принялась медуза останавливать всех без разбору да расспрашивать: – Скажите, какова на вид эта обезьяна?
Говорят ей рыбы: – Это зверь с красной мордой и с красным задом, хорошо лазает по деревьям и очень любит каштаны и хурму. – А как же поймать эту обезьяну? – Нужно обмануть ее. – А как обмануть? – Говори о том, что обезьяне больше всего нравится, а после скажи ей, что во дворце у Дракона полно всяких вкусных вещей. Расскажи обезьяне что-нибудь такое, чтобы ей захотелось с тобой поехать. – А как же я ее довезу до подводного дворца? – Повезешь на себе. – Пожалуй, тяжело будет. – Ничего не поделаешь, придется потерпеть. Таков приказ Дракона. – Ладно, я постараюсь, – сказала медуза и поплыла к острову Саругасима.
Скоро вдали показался какой-то остров.
– Не иначе как Саругасима, – решила медуза. Подплыла она, вылезла на берег, осмотрелась вокруг и видит: неподалеку на ветвях сосны качается какое-то чудище с красной мордой и красным задом.
«Так вот она какая, эта обезьяна!» – подумала медуза.
Как ни в чем не бывало подползла она не торопясь к дереву и говорит: – Здравствуй, обезьяна. Чудесная сегодня погода. – Хорошая! – отвечает обезьяна. – Только я тебя как будто не примечала раньше на нашем острове. Откуда ты взялась такая? – Зовут меня медузой, я подданная его величества морского Дракона. Сегодня уж очень денек погожий, вот я и пришла сюда погулять. Правду говорят: Саругасима – прелестный уголок! – Да, здесь неплохо. И место красивое, и каштанов и хурмы вволю. Вряд ли где найдется столько, – сказала обезьяна и гордо посмотрела сверху на медузу.
Выслушала медуза обезьяну и нарочно так громко расхохоталась, будто и в самом деле было над чем смеяться.
– Конечно, что и говорить, Саругасима местечко хорошее! Да только куда ему до дворца Дракона. Ты там не была, вот и хвастаешься своим островом. Эх, хотела бы я показать тебе наше подводное царство. Дворец там весь из золота, серебра и драгоценных кораллов, а в саду круглый год полным-полно каштанов, хурмы и других разных плодов – бери сколько хочешь!
Слушает обезьяна, а сама все ближе к медузе спускается. Наконец, слезла с дерева и говорит: – Да, в таком месте и я бы не прочь побывать. Дело, кажется, идет на лад , – подумала медуза. – Что ж, если хочешь, могу взять с собой, – сказала она обезьяне. – Так я же не умею плавать!.. – Ничего, я свезу тебя. Давай садись ко мне на спину. – Ах вот как! Ну что ж, спасибо.
Взобралась обезьяна медузе на спину, и поплыли они по морским волнам. Проплыли немного, обезьяна и спрашивает: – Скажи, медуза, далеко еще до дворца Дракона? – Да порядочно... – Уж очень скучно так ехать! – Ты сиди там смирно да держись покрепче, а то, чего доброго, в море свалишься. – О, прошу тебя, будь осторожней, не плыви так быстро!
Так переговариваясь, плыли они и плыли. А медуза, мало того, что умом слаба, была еще и болтлива. Не вытерпела и спрашивает: – Послушай, обезьяна, а что, есть у тебя живая печень? - Что за странный вопрос, – подумала обезьяна, - конечно, есть, да зачем она тебе вдруг понадобилась? – А как же! В печени вся суть... – Какая суть? – Да я просто так говорю...
Но встревоженная обезьяна все приставала с расспросами. Медузе показалось это очень забавным, и она принялась подтрунивать над обезьяной. А обезьяна с тревогой все спрашивала: – Послушай, медуза, скажи, в чем дело? – Ну, что мне с тобой делать! Сказать или не сказать? – Не дразни, говори скорее! – Так уж и быть, скажу. Видишь ли, недавно тяжело заболела жена Дракона. Говорят, что спасти ее можно только живой печенью обезьяны. Вот я и приплыла на остров, чтобы заманить тебя. Теперь тебе ясно, почему я говорила, что вся суть в печени?
Услышала это обезьяна и затряслась от страха. А сама думает: Пока я на море, сколько ни шуми, все равной ничего не сделаешь! Вот она и говорит: – Ах вот оно что! Ну, если от моей живой печени жена Дракона поправится, пожалуйста, берите сколько угодно. Только что же ты не сказала об этом раньше? Я ведь ничего не знала и всю свою печень оставила на острове. – Что? Оставила печень? – Ну да! Висит она на ветвях той сосны, где я сидела. Видишь ли, печень это такая штука, что ее нужно время от времени вытаскивать и просушивать хорошенько.
Сказала это обезьяна, а медуза просто в отчаянии.
– И нужно же такому случиться! Как же я повезу тебя во дворец Дракона? Кому ты нужна там без печени?! – Да и мне самой тоже как-то неудобно: иду во дворец, и без подарков. Ты уж извини, придется тебе потрудиться. Отвези-ка меня обратно на остров, я заберу свою печень, тогда и поплывем во дворец Дракона.
Поворчала, поворчала медуза, но делать нечего, поплыли они обратно к острову. Только подплыли к берегу, соскочила обезьяна со спины медузы и проворно взобралась на дерево. Да так и осталась там.
– Послушай, обезьяна, ты что там сидишь? Скорей забирай свою печень и иди сюда! – закричала медуза.
А обезьяна сидит на дереве и презрительно смеется: – И не подумаю. Убирайся-ка восвояси! Хватит с меня морских прогулок!
Медуза чуть не лопается от досады: – А как же твое обещание? – Глупая ты, медуза! Кто же это отдаст тебе свою печень? Печень отдай, а сама с жизнью простись? Нет уж, извини! Впрочем, если тебе так хочется получить мою печень, полезай сюда. Что? Влезть не можешь? Эх ты глупая.
С этими словами повернулась обезьяна к медузе спиной и похлопала себя по красному заду.
Поняла медуза, что осталась в дураках, да делать нечего, пришлось ей возвращаться во дворец Дракона ни с чем.
Приплывает медуза во дворец, а там все ее ждут не дождутся. Увидели, окружили толпой и спрашивают: – Ну, что, где обезьяна? Достала ты живую печень? Нечего делать, пришлось медузе рассказать по порядку все, как было дело. В бешенство пришел морской Дракон. – Ах ты глупое создание! Чтобы впредь была тебе наука, переломайте ей все кости! Эй, кто там! Бить эту тварь до тех пор, пока в ней костей не останется.
Набросились тут все жители моря на медузу и начали ее колотить как попало: – Получай, болтунья! Получай, простофиля!
Били ее, били, переломали все кости, и стала медуза с тех пор такой, какой мы ее видим сегодня.
Давным-давно жил в деревне Асано старик. Звали его Гоэмон. Это был необыкновенный старик: на правой щеке у него торчала шишка. Большая круглая шишка, похожая на хорошее яблоко.
Когда Гоэмон смотрел налево, он всё видел. А когда смотрел направо, то видел только свою шишку. Это ему очень не нравилось. А вдобавок от тяжёлой шишки голова у него свешивалась набок. Это тоже было неудобно.
Старик только и думал, как бы ему избавиться от шишки.
Вот раз пошёл он в лес на гору нарубить себе дров. Вдруг началась гроза. Ударила молния, загремел гром, полил дождь.
“Куда бы мне спрятаться? ”- подумал старик и стал смотреть по сторонам. Неподалёку он увидел большое дуплистое дерево. Обрадовался старик, побежал к дереву и забрался в дупло.
А уже стемнело. В горах не стучали больше топоры дровосеков. Было совсем тихо. Только ветер с воем проносился мимо дерева. Гоэмону стало страшно. Со страху он съёжился на самом дне дупла, крепко зажмурился и стал бормотать про себя: “Кувабара, кувабара” ( Чур, меня!).
В полночь, когда ветер утих и капли дождя стали падать всё реже и реже, с горы раздался какой-то шум - громкий топот и голоса.
Сидеть в дупле старику было так скучно, что он очень обрадовался голосам. Открыл глаза, поднялся во весь рост и осторожно высунул голову из дупла.
Что же он увидел?
С горы к дереву шли не люди, а горные чудища. Красные, синие, зелёные. У кого было три глаза, у кого два носа, у кого рог на лбу, у кого рот до ушей. А только такой шишки, как у Гоэмона, не было ни у одного чудища. Гоэмон ещё больше испугался. Он присел в дупле и так съёжился, что стал чуть ли не меньше своей собственной шишки.
Тем временем чудища с воем и рёвом подошли к самому дереву и стали рассаживаться на траве. Главное чудище село посредине, а по бокам полукругом уселись чудища поменьше. Потом все они достали из карманов фарфоровые чашечки, рисовую водку и стали угощать друг друга, совсем как люди. Сначала пили молча, потом хором запели песню, а потом вдруг одно маленькое чудище вскочило, выбежало на середину круга и пустилось плясать. За ним пошли в пляс и остальные. Одни плясали получше, другие похуже. Когда пляска кончилась, главное чудище одобрительно кивнуло головой и сказало:
- Хорошо, очень хорошо! У нас сегодня весело. Но только вы все пляшете одинаково. Вот если бы хоть кто-нибудь сплясал по-другому, по-новому!
Старик всё это слышал. Он сначала сидел в дупле и боялся открыть глаза. Но потом понемногу его стало разбирать любопытство. Он осторожно приподнялся и чуть-чуть высунул голову наружу, так что только его левый глаз был над дуплом, а правый глаз, нос и шишка оставались в дупле. А когда Гоэмон увидел, как весело чудища пляшут, он совсем забыл про страх. Ноги у него так и заёрзали. Но в дупле было тесно - там не то что плясать, а и пошевелиться нельзя было.
И вдруг Гоэмон услышал, как главное чудище проговорило: “Вот если бы хоть кто-нибудь сплясал по-другому, по-новому!” Тут старику до смерти захотелось выскочить из дупла и поплясать на свободе. Нет, страшно! А вдруг съедят?
Пока он так раздумывал, чудища принялись все разом хлопать в ладоши, да так дружно и весело, что Гоэмон больше не мог утерпеть.
- Эх, чего бояться! Попляшу в последний раз, а там пускай едят!
Он опёрся рукой на край дупла, перекинул ногу и выскочил прямо на середину круга.
Чудища даже перепугались. Повскакали с мест, всполошились:
- Что такое?
- Что случилось?
- Человек!
А старик, не слушая ничего, давай плясать! То подскочит, то пригнётся, то сожмётся, то вытянется, то направо забежит, то налево отойдёт, то волчком завертится. Пляшет и покрякивает:
- Э-э, коря, э, коря...
Чудища засмотрелись на него, стали притопывать ногами, прищёлкивать языком, бить в ладоши.
- Здорово!
- Ярэ!
Когда Гоэмон наконец выбился из сил и остановился, главное чудище сказало:
- Вот спасибо, старик! Мы сами любим поплясать, а такой пляски ещё никогда не видели. Приходи завтра вечером, спляши нам ещё раз.
Гоэмон только улыбнулся:
- Ладно! Я и без вашего зова приду. Сегодня, по правде говоря, я не собирался плясать, не приготовился. А уж к завтрашнему вечеру я припомню всё, что плясал в молодости.
Тут чудище, которое сидело справа от главного, сказало:
- А может, старик задумал нас обмануть и не придёт? Надо взять у него что-нибудь в залог.
Главное чудище кивнуло головой:
- В самом деле надо.
- Но что же у него взять?
Чудища зашумели. Одни кричали: “Шляпу!”, Другие: “Топор!”
Но главное чудище подняло руку и, когда все замолкли, сказало:
- Лучше всего взять у него шишку со щеки. Я видал людей и знаю, что такой шишки ни у кого нет. Наверно, это очень драгоценная вещь.
У Гоэмона от радости задрожали руки и ноги. Но он притворился, что ему очень жаль своей шишки.
- Лучше вырвите у меня глаз, -закричал он, -лучше выдерните язык, оторвите нос, уши, но только, пожалуйста, не трогайте шишку! Я столько лет ношу её, я так берегу её. Что я стану делать без шишки?
Главное чудище, услыхав это, сказало:
- Поглядите, как он дорожит своей шишкой! Ну, если так, взять её!
Сейчас же самое маленькое чудище подскочило к старику и мигом открутило шишку с его щеки. Гоэмон даже ничего не почувствовал.
В это время стало светать. Закаркали вороны.
Чудища засуетились.
- Ну, старик, приходи завтра! Получишь назад шишку.
И вдруг все исчезли.
Гоэмон оглянулся - никого нет. Потрогал щеку - гладко. Скосил глаза вправо - и сосну видит, и ветки, а шишку не видит.
Нет больше шишки!
- Вот счастье! Ну и чудеса бывают на свете!
И старик побежал домой, чтобы поскорей обрадовать свою старуху.
Когда старуха увидала его без шишки, она всплеснула руками:
- Куда же ты девал свою шишку?
- У меня её черти взяли.
- Ну-ну! - только и сказала старуха, и глаза у неё стали круглые.
А в той же самой деревне жил другой старик. Звали его Буэмон. Он так был похож на Гоэмона, как будто один из них был настоящий, а другой вышел из зеркала. У Буэмона тоже была на щеке
Большая шишка, только не на правой, а на левой.
Поэтому, когда он смотрел направо, то видел всё, что хотел видеть, а когда смотрел налево, то видел не то, что хотел, а только свою шишку.
И голова у него тоже свешивалась, только не направо, а налево.
Шишка Буэмону давно надоела. Ему очень хотелось, чтобы у него не было шишки.
Вот идёт он по деревне и встречает своего соседа, Гоэмона. Смотрит, а у Гоэмона правая щека стала такая же гладкая, как и левая. Будто и не было у него шишки.
- Слушай, - спросил он,- куда же девалась твоя шишка? Может, её срезал какой-нибудь искусный лекарь? Скажи мне, пожалуйста, где он живёт, и я сейчас же пойду к нему. Пусть он срежет и мою шишку.
А Гоэмон отвечает:
- Нет, это не лекарь снял мою шишку.
- Не лекарь? А кто же? Тут Гоэмон рассказал Буэмону всё, что с ним случилось в прошлую ночь.
- Вот оно что! - сказал Буэмон. - Ну, плясать-то и я умею! Сегодня же пойду к чертям и спляшу. Скажи только, где это место, куда они приходят ночью.
Гоэмон рассказал подробно, как найти дерево с дуплом, в котором он просидел ночь.
Буэмон, конечно, обрадовался и сейчас же побежал в лес, нашёл дерево, залез в дупло и стал ждать чудищ.
Ровно в полночь сверху с горы послышался шум: громкий топот и голоса. К дереву с воем и рёвом бежали красные, синие, зелёные чудища. Как и накануне, они расселись на траве перед деревом и начали пировать. Сперва выпили рисовой водки, потом запели хором песню.
А старик как только увидел чудищ, забился в дупло и зажмурил глаза. Со страху он даже забыл, зачем пришёл.
И вдруг он услышал, как главное чудище проревело:
- Ну что, нет ещё старика?
Маленькое чудище запищало в ответ:
- Где старик? Что же нет старика? Тут Буэмон вспомнил про свою шишку и подумал: “Ну, уж если пришёл, надо вылезать. Так и быть, спляшу им!”
И он кое-как выкарабкался из дупла. Самое маленькое чудище увидело его и завизжало во весь голос:
- Пришёл! Пришёл! Вот он! Главное чудище обрадовалось:
Чудища захлопали в ладоши. А старик от страха чуть жив: поднял он правую ногу - левая подогнулась, чуть не упал. Поднял левую - правая подогнулась, опять чуть не свалился.
Главное чудище смотрело-смотрело и вдруг рассердилось:
- Что это за пляска! Ты сегодня так скверно пляшешь, что смотреть противно. Довольно! Убирайся! Эй, отдать ему залог!
Сейчас же самое маленькое чудище подбежало к старику. - На, получай обратно!
И шлёп! - прилепило ему шишку на правую щёку. Теперь у старика две шишки: справа шишка и слева шишка. Зато хоть голова не свешивается ни направо, ни налево, а держится прямо.
На краю деревни Тояма, почти у самого леса, жили старик со старухой. Однажды осенним вечером они сидели и грелись у печки. По крыше стучал дождь, в домике было холодно и сыро. — Кого ты боишься больше всего на свете? — спросила старуха старика. Старик подумал и ответил: - Конечно, тигра. Страшнее тигра нет никого на свете!
Старуха покачала головой: - Это верно, тигр страшный зверь. Он нападает на овец, на коров и даже на лошадей. Но ведь у нас с тобой скота нет, что ж нам, беднякам, бояться тигра? Нет, я гораздо больше боюсь ямори, они такие противные, скользкие. Смотри, вон один уже ползет!
И старуха показала на потолок: по потолку медленно полз ямори — маленькая серая ящерица.
А за окном притаился в это время тигр. Это был молодой, глупый тигр. Он крался вдоль стен и хотел пробраться в домик, чтобы съесть старика и старуху.
Слух у тигра острый. Стоя под окном, он услышал, что больше всего на свете старуха боится ямори. Тигр обиделся. «Что это за ямори? До сих пор я думал, что страшнее меня нет никого. А выходит, что ямори ещё страшней. Хотел бы я посмотреть на этого зверя», — сказал про себя тигр.
И он задумался о том, какая морда, какие клыки и лапы должны быть у ямори, которого люди боятся больше, чем самого тигра. В темноте ему представились самые страшные чудовища, какие только могут представиться молодому и глупому тигру ночью, в дождь, под чужим окном. И тигру стало страшно. Ему казалось, что ямори вот-вот выскочит из домика и набросится на него.
Вдруг старик в домике крикнул: - Ай, ползет!
Тут бедный тигр задрожал от ужаса и пустился бежать так быстро, как мог, так быстро, как никогда не бегают старые, умные тигры.
Только добравшись до самого леса, тигр побежал тише.
«Ну, теперь ямори далеко от меня, а я далеко от ямори», — подумал тигр.
Он почти успокоился и хотел уже передохнуть, как вдруг опять задрожал от страха: что-то вскочило ему на спину.
«Ямори!» — подумал тигр.
На самом деле это был не ямори, а человек, деревенский конокрад.
Он давно уже стоял под деревом на опушке леса и посматривал, не бродит ли где-нибудь поблизости отвязавшаяся лошадь.
И вдруг он увидел, что к опушке леса бежит кто-то на четырех ногах.
От жадности у вора зарябило в глазах: ему показалось, что это жеребёнок. Конокрад изловчился, прыгнул на спину тигру и вцепился ему в шею.
А тигр со страху не разобрал, кто на него вскочил, да он и не мог видеть, что делается у него на спине. Еще больше испугался тигр и пустился бежать во второй раз, да так быстро, как никогда не бегают старые, умные тигры.
Конокрад еле держался у тигра на спине. Никогда до сих пор он не видел, чтобы жеребенок бегал так быстро. Испугался конокрад и еще крепче ухватился за шею своего «жеребенка».
А тигру показалось, что это страшный ямори запустил в него свои когти. Он помчался еще быстрей. А чем быстрей он бежал, тем крепче цеплялся за его шею конокрад, а чем крепче цеплялся за его шею конокрад, тем быстрее бежал тигр. Так, пугая друг друга, неслись они в глубь леса.
Тигр знал, что в лесу есть гора, а под горой глубокая яма. К этой яме он и бежал.
«Надо сбросить ямори в яму! Если не сброшу, он меня съест», — думал тигр. Наконец он подбежал к самому краю ямы и что есть силы тряхнул головой. От толчка конокрад разжал руки, перекувырнулся и полетел вверх ногами в яму.
Тут только тигр перевел дух и медленно поплелся прочь. Он очень устал за этот вечер. Хвост у него повис, морда опустилась, и все, что было на морде, тоже обвисло — и усы, и брови, только нос не обвис: нос у тигра плоский и поэтому висеть не может.
Неподалеку от ямы сидела на дереве обезьяна. Когда тигр бежал мимо нее, она показала на него пальцем и засмеялась.
- Отчего ты смеешься? — спросил тигр обиженно. - Уж очень у тебя смешной вид! Что с тобой? - О, что со мной! Я сейчас видел ямори! — сказал тигр. - А что это такое — ямори? — спросила обезьяна. - Это страшное чудовище! Оно кинулось на меня и вскочило мне на спину. Но я не испугался. Я побежал к яме и сбросил чудовище на дно.
Обезьяна оскалила зубы и еще громче засмеялась: - Ах ты, дурак, дурак! Я видела, кого ты сбросил в яму. Это был вовсе не ямори, а человек.
Тигр рассердился: - Обезьяна, а говоришь дерзости. Докажи, что это был не ямори, а человек! - Что ж тут доказывать? Пойди сам к яме да и посмотри!
Тигр поежился. Очень ему не хотелось возвращаться к яме. Но и отказаться нельзя было — стыдно перед обезьяной. Он стоял на месте и переминался с ноги на ногу, а так как у него было целых четыре ноги, то это продолжалось очень долго. Обезьяна посмотрела на него и опять засмеялась: - Ну и трус же ты! Давай пойдем вместе.
Обезьяна слезла с дерева и храбро зашагала к яме.
Ничего не поделаешь, пришлось тигру пойти за обезьяной. Но до самой ямы он не дошел, а остановился недалеко от края, спрятался за деревом и стал ждать, что будет.
Обезьяна подошла к яме и нагнулась.
- Ну, что там? -спросил тигр из-за дерева. - Не знаю. В яме темно, ничего не видно. Как тут разберешь, кто сидит в яме?
Обезьяна задумалась.
- А, придумала! Опущу-ка я туда хвост и пощупаю.
А надо сказать, что дело это происходило давным-давно. Обезьяны были тогда не такие, как теперь. У них был длинный-длинный хвост, такой длинный, что обезьяна могла свободно закинуть его себе на плечо и обмотать несколько раз вокруг шеи, как шарф.
Вот такой длинный хвост обезьяна и опустила в яму.
А в яме барахтался конокрад. Он пробовал вскарабкаться по отвесной земляной стене наверх, но каждый раз земля обваливалась и он падал на дно.
И вдруг он увидел, что в яму опускается какая-то длинная веревка.
«Наконец-то пришли мне на помощь!» — обрадовался конокрад.
Он подпрыгнул, крепко ухватился обеими руками за обезьяний хвост и повис на нем.
Обезьяна сразу почувствовала, что за хвост кто-то уцепился. Она испугалась и дернула хвост кверху, но вытянуть его не могла, потому что конокрад был тяжелый и крепко держался за хвост.
Тянула обезьяна, тянула, дергала-дергала, но так и не вытянула хвост. Только лицо у нее покраснело от натуги. А конокрад услышал, как она кряхтит, и подумал: «Вот как стараются добрые люди меня вытащить! Только бы мне не сорваться!»
Подумал он это и еще крепче уцепился за хвост.
Обезьяна так и завизжала от боли. Тигр услышал ее визг, осторожно выглянул из-за ствола и увидел, что обезьяна мечется по краю ямы, дергается изо всех сил, а отойти от ямы не может.
«Вот беда! — подумал тигр. — Видно, ямори поймал обезьяну за хвост. Сейчас он взберется по хвосту наверх и выскочит!»
Тигр зажмурился от страха и в третий раз пустился бежать, да так быстро, как никогда не бегают старые, умные тигры.
А обезьяна и не заметила, как он убежал. В последний раз собрала она все свои силы и выдернула хвост. Но тут ее длинный хвост оборвался и упал на дно, а у обезьяны остался только самый корешок хвоста.
С той поры хвост у обезьяны короткий, а лицо красное.
Жила-была обезьянка, маленькая и глупая. Целыми днями она только и делала, что прыгала с ветки на ветку.
– Будь осторожней,– говорили ей большие обезьяны,– так недолго и упасть!
Но обезьянка никого не желала слушать. Она забиралась на самые высокие деревья и прыгала на самые тонкие ветки.
Как-то раз забралась она на высокое дерево. Вдруг ветка под ней обломилась, и обезьянка упала в колючий куст, а длинная острая колючка вонзилась ей в хвост.
– Ой, ой! Как больно! – заплакала обезьянка, и все увидели, что она к тому же трусиха.
Как раз в это время шел по лесу брадобрей и нес в котомке свои бритвы. Обрадовалась обезьянка: – Помоги мне, пожалуйста, отрежь бритвой кончик хвоста вместе с этой противной колючкой.
Достал брадобрей бритву, только поднес ее к хвосту, а обезьянка как закричит: – Ой! Это будет больно! – и отскочила в сторону. Брадобрей и отхватил обезьянке почти весь хвост. Увидела это обезьянка и заплакала: – Посмотри, что ты наделал с моим хвостом! Верни мне хвост или отдай свою острую бритву!
Не мог брадобрей вернуть обезьянке хвост и отдал ей свою бритву.
Бежит обезьянка по лесу дальше, острой бритвой размахивает.
Вдруг видит, старушка хворост собирает. А хворостины толстые, длинные. Никак их старушке не разломить.
Захотелось обезьянке похвастаться острой бритвой, подошла она к старушке и говорит: – Посмотри, какая у меня бритва. Мигом хворост ею расщепишь.
Обрадовалась старушка, ну хворост щепать, только ведь бритва для этого дела непригодна – быстро затупилась.
– Что ты наделала с моей острой бритвой! – рассердилась обезьянка.– Верни мне бритву или отдай свой хворост!
Не могла старушка вернуть обезьянке острую бритву и отдала ей свой хворост.
Взвалила обезьянка хворост на спину и поскакала дальше.
Вдруг видит, во дворе хозяйка рисовые лепешки печет. Захотелось обезьянке рисовых лепешек. Подошла она к хозяйке и стала смотреть. А у хозяйки хворост сырой, горит плохо.
– Возьми лучше мой хворост, он совсем сухой! – предложила обезьянка.
Обрадовалась хозяйка, взяла вязанку и бросила в огонь. Разгорелся огонь, стали лепешки подрумяниваться. А как догорел хворост и хозяйка вынула лепешки, закричала обезьянка: – Что ты наделала с моим хворостом! Верни мне его или отдавай свои лепешки!
Не могла хозяйка вернуть обезьянке хворост и отдала ей свои лепешки.
Схватила их обезьянка и побежала дальше. Бежала, бежала, повстречала старика с большим медным гонгом. Захотелось обезьянке иметь такой гонг, она и говорит: – Есть у меня, старик, вкусные рисовые лепешки. Дай мне за них твой гонг. – Ладно,– согласился старик,– можно и поменяться. Схватила обезьянка гонг, забралась на вершину дерева и давай бить в гонг. – Я самая красивая на свете обезьяна! -кричит.– У меня самый замечательный на свете гонг! Бом! Бом! Был у меня хвост, отдала я его за бритву. Бритву выменяла на хворост, а хворост на лепешки, а за лепешки получила этот чудесный гонг! Бом! Бом! Бом!
Обезьянка так сильно ударила в гонг, что не удержалась и свалилась в колючий куст. Громко засмеялись обезьяны и с тех пор стали называть ее бесхвостой Бом-Бом.
Давным-давно жили в одной деревне старик со старухой. Детей у них не было, а потому держал старик воробья в клетке и любил его как родное дитя.
Однажды ушел старик в лес за дровами, а старуха осталась дома стирать. Забыла она крахмал на кухне, пошла за ним, а его как не бывало. Пока старуха у колодца стирала, воробей выпрыгнул из клетки и съел все подчистую. Догадалась старуха, что крахмал склевал воробей, обозлилась донельзя. Поймала она бедную птицу, разжала ей клюв и говорит:
- Это твой язык сделал мне эдакую пакость? Схватила ножницы - чик, и остался воробей без языка. Выбросила его старуха на улицу и смеется:
- Ступай теперь куда хочешь!
- Ой, ой, ой!.. - жалобно запищал воробей и улетел со двора.
Вечером из лесу с вязанкой дров за плечами вернулся старик.
- Ох, и устал же я сегодня! И воробей, наверное, не кормлен. Дам-ка я ему зерна.
Подошел он к клетке, а воробья там и нет. Удивился старик, спрашивает старуху:
- Послушай, старуха, ты не знаешь, куда воробей наш девался?
- А, воробей! Твой воробей склевал у меня весь крахмал! - злобно ответила старуха. - Отрезала я ему за это язык, да и прогнала.
- Эх, бедняга, как жестоко с тобой поступили!.. - в отчаянии воскликнул старик.
Ночь старик не спал, все думал, куда же улетел его воробей без языка. На другой день встал он чуть свет и отправился на поиски своего любимца. Идет, сам не зная куда, постукивает палкой и кричит:
- Где ты, воробышек с обрезанным языком? Откликнись! Где твой дом? Где твой дом? Перешел он поле, перевалил гору, опять идет полем и опять через горы. Наконец, вышел к месту, где бамбук рос. И вдруг оттуда слышит:
- Воробей с обрезанным языком здесь живет! Обрадовался старик, пошел на голос и видит: в тени густых бамбуковых зарослей стоит красный домик, а воробей с обрезанным языком уже отпер ворота и идет ему навстречу:
- Добро пожаловать, старик!
- Ну, как твое здоровье, воробышек? Уж очень я соскучился по тебе - вот и пришел проведать.
- Я очень рад, спасибо тебе, старик. Проходи, пожалуйста!
Провел он старика к себе в комнаты. Там воробей пал ниц у ног старика и говорит:
- Виноват я перед тобою, что, не спросившись, съел драгоценный крахмал в твоем доме. Прошу тебя, прости меня и не сердись.
- Что ты, что ты! Это я виноват. Ведь в мое отсутствие случилось с тобой такое несчастье. Но я счастлив, что вижу тебя снова.
Собрал воробей всех своих близких родственников и друзей, стали они угощать старика его любимыми кушаньями, а потом под веселую песню затеяли перед ним воробьиные пляски. И так был доволен старик, что забыл даже о своем доме. А пора было возвращаться: на дворе уже смеркалось. Заторопился старик:
- Спасибо тебе, воробышек, весело провел я день, а теперь разреши откланяться. Пока солнце совсем не село, нужно домой идти.
- Убогая моя хижина, но прошу тебя, оставайся ночевать! - просил воробей, а вместе с ним и остальные.
- С удовольствием бы, да старуха ждет дома. Извини, не могу сегодня. Я еще к тебе приду.
- Жаль, жаль. Ну что ж, подожди тогда немного, я тебе подарок приготовил.
Ушел воробей и вскоре возвратился с двумя корзинами.
- Вот, старик, две корзины: одна тяжелая, другая легкая. Выбирай любую!
- Ой, что ты, угостил меня как, да еще и подарки... Ну, да ладно, так и быть - возьму. Только стар я уже, да и дорога дальняя, так что лучше возьму-ка я что-нибудь полегче.
Взвалил старик легкую корзину на плечи и распрощался с воробьями.
- Ну, до свиданья. Я еще к вам зайду.
- Обязательно! Будем ждать! Смотри береги себя... - Так провожали старика воробьи до самых ворот.
Старуха сидит дома одна и злится. Солнце уже село, а старика все нет.
- И куда это он запропастился? - ворчит старуха. Но вот, наконец, появился старик с корзиной за плечами.
- Ты где это пропадал до сих пор?
- Не сердись, старуха! Был я сегодня в гостях у воробья. Ах, как там меня угощали! Какие пляски воробьиные показывали! Да вдобавок ко всему, вот смотри, подарок мне преподнесли.
Снял с плеч старик корзину, а старуха уже приветливо улыбается:
- О, это хорошо! Что там в этой корзине? Подняла она крышку, да так и ахнула. Полна корзина драгоценностей: и золото, и серебро, и кораллы, и жемчуг - все сияет так, что глазам больно. Обрадовался старик.
- Знаешь, - говорит он старухе, - воробей-то мне две корзины давал: одну тяжелую, другую легкую - бери, мол, любую. Ну, а куда мне тяжелая - стар я, да и дорога дальняя, - вот я и взял ту, что полегче. Признаться, я тогда и не думал, что в ней такие дорогие вещи.
Надулась старуха:
- Эх ты, старый дурак! Не мог взять тяжелую корзину. Уж в ней-то, конечно, было больше всего, чем в этой.
- Не будь такой жадной, старуха. С нас и этого хватит.
- Это почему же хватит? Э, да что с тобой говорить! Пойду сама, принесу и тяжелую корзину.
Стал старик отговаривать старуху, а она и слышать ничего не хочет: даже утра не дождалась, ушла из дому. Уже совсем стемнело, но старуха, не разбирая дороги, все шла с палкой в руке и кричала:
- Где ты, воробей с обрезанным языком? Отзовись! Перешла она поле, перевалила гору, опять идет полем и опять через гору. Наконец, пришла к бамбуковым зарослям. И вдруг слышит:
- Воробей с обрезанным языком здесь живет! «Наконец-то!» - подумала старуха. Пошла она на голос и видит: отпирает ворота воробей с обрезанным языком.
- А, это ты, бабушка! Добро пожаловать, - приветливо сказал он и проводил старуху в дом.
Хотел было воробей провести ее наверх в комнаты, но старуха только поглядела вокруг и отказалась.
- Нет, я уже вижу, что ты здоров, а больше мне здесь делать нечего. Ты лучше давай поскорей подарок, да я отправлюсь домой!
«Ох и жадная же ты!» - подумал про себя воробей.
А старуха торопит, покрикивает:
- Скорей, скорей пошевеливайся!
- Сейчас, сейчас принесу! Подожди немного, - сказал воробей и вскоре принес две корзины.
- Вот две корзины: тяжелая и легкая. Выбирай любую.
- Давай ту, что потяжелее!
Взвалила старуха корзину на спину, попрощалась кое-как и отправилась в обратный путь. Корзина и так была тяжела, а как понесла ее старуха, стала она еще тяжелее. Трещат у старухи кости, вот-вот хребет переломится. Как ни упорствовала она, а пришлось сдаться.
- Уф!.. Уж если она такая тяжелая, то сколько же в ней добра! Вот радость-то! - бормочет старуха. - Дай-ка посмотрю, что там есть! Заодно и отдохну немного.
Присела она на камень, что лежал на обочине дороги, опустила на землю корзину и быстро подняла крышку. Но вместо ослепительных сокровищ вдруг стали выползать оттуда разные чудовища и гады.
- Вот она, эта старая жадная ведьма! - закричали они и набросились на старуху.
Одни уставились на нее страшными глазами, другие стали лизать ей лицо липкими языками. Помертвела старуха.
- Помогите! Спасите! - закричала она диким голосом и бросилась опрометью бежать.
Лишь под утро, еле живая, добралась она кое-как до дому.
- Что с тобой, старуха? - испугался старик. Рассказала она, что с ней приключилось, а старик ей и говорит:
- Вот видишь, в какую беду ты попала. В другой раз не будешь такой бессердечной и жадной!
Шоко Тендо – дочь якудзы Жизнь сквозь призму преступности
20 декабря (Блумберг). Ничего так не навевало дурных воспоминаний на Шоко Тендо, как кровавые пальцы в ночи. Детство Шоко было отнюдь не безоблачным. Она помнит, как в 6-летнем возрасте вошла в кабинет отца и застала там какого-то человека. Он стоял на коленях перед Ясухиро и прижимал к груди свою руку, с которой сочилась кровь. Только что он совершил юбитсуме — отрезал себе палец в знак расплаты за совершенную ошибку.
«В детстве случалось видеть, как мужчины, ищя чего-то, стучали ногами в дверь в любое время суток, а потом уходили»,— вспоминает Шоко. « Тогда пришло первое осознание, что моя семья не из обычных».
Тендо не преувеличивает, такова история её жизни. Её отец был криминальным боссом, относящимся к Ямагути-гуми, одной из крупнейших группировок якудза в Японии. Ночные посетители были подчинёнными, приходившими искупить свою вину — часть одного ритуала якудза.
Много написано про японских гангстеров: их татуировки на всё тело, пьянство, распутство, строгие кодексы чести и внезапные вспышки насилия. Но немногое приходилось слышать от их любимых, дочерей и жён. Тендо была всеми тремя одновременно, а её книга "Луна Якудзы" погружает в темнейшие и менее всего понятные уголки японской культуры.
Слышать историю жизни Тендо в первый раз столь же трудно, как читать её впечатляющую книгу, которая недавно была издана в Англии. Как ни в чём не бывало повествует она о своей юности, о тяжелых наркотиках и беспорядочности. Её лицо было травмировано множественными побоями, а её дух пострадал от насилия и наркомании. В глазах горела аура человека, побывавшего в аду и вернувшегося назад.
Опыт Тендо интригует ещё и потому, что он совпал с экономическим взрывом в Япониив 1980-х (в течение которого якудза процветала) и падением в 1990-ые, которое как никогда прежде заставило якудза задуматься о своём будущем.
Трудная жизнь
Жизнь стала трудной после 1992, когда в Японии прошел ряд мероприятий по борьбе с бандитизмом. На смену хорошим временам пришло кризисное «потерянное десятилетие». Полиция сделала это время тяжелее, чтобы получить прибыль от таких интересов, как проституция, азартные игры, вымогательство и контрабанда наркотиков, сокращение количества строительных проектов - других традиционных потоков дохода якудзы.
« Я видела это в моей собственной семье - как быстро хорошие времена могут быть заменены на трудности и боль», - Тендо объясняет. «Когда по моему отцу ударили трудные времена, все получилось очень стремительно для нас».
Когда здоровье отца ослабло, Шоко оказалась вынуждена была выплачивать долг с мужчинам, которым ее отец был обязан. «Это не та часть моей жизни, которую я люблю вспоминать»,- говорит дочь якудза.
«Я ненавидела своего отца за то, как он себя вел. Но потом я стала такой же, как он. Я нюхала клей, я совершала преступления. Я вела себя совершенно так, как молодые члены якудзы: я затевала драки, мне было плевать на чувства других людей».
Последний раз Тендо принимала наркотики в 19 лет, когда чуть не умерла от последствий очередного избиения в номере мотеля. «У меня из головы не выходила мысль: «Не хочу умирать в таком месте». Я провела там час, а потом каким-то образом доползла до дома. Я осознала: пора остановиться», — рассказывает она. Тогда она и решила оставить банду. Пережив унижения, побои, насилие, страсть и предательство любовников-бандитов, и чуть не умерев от передозировки, Шоко все-таки нашла силы изменить свою жизнь.
В 22 года она вышла замуж за члена якудза. Однако радостное событие было горько-сладким, так как накануне она была подвергнута насилию со стороны своего бывшего возлюбленного. Она была вынуждена прервать свою первую беременность, так как она и ее муж были просто бедны, чтобы позволить себе это. Их брак продлился недолго, хотя она по-прежнему отзывается о своем муже как о «серьезном человеке с добрыми намерениями».
Жестокая реальность преследовала ее. Через два дня после того как она получила свою первую зарплату, будучи замужней женщиной, ее мать перенесла обширный инсульт и умерла. Подавленная ударом за ударом в жизни, она уступила и попыталась покончить с собой при помощи снотворного. К счастью, ее спасли. Но тут последовал новый удар — ее отец умирал от рака желудка.
Шоко ненавидит гангстеров отчасти из-за того, как гнусно поступили деловые партнеры с ее отцом, когда для того наступили трудные времена. «Когда его бизнес прогорел и сам он заболел, они дали ему денег «из сочувствия», но фактически они кинули его, — говорит Тендо. — В больнице его навещали только настоящие друзья».
В 2004 г. в Японии вышла ее первая книга: «Луна якудзы: воспоминания дочери гангстера». Она сразу же стала бестселлером и выдержала уже 11 переизданий. Книга пролила свет на сумрачную, плохо понимаемую посторонними сторону жизни современной Японии. Это рассказ о счастливом детстве, которое вскоре превратилось в настоящий ад: преступления, наркомания, череда романов с мужчинами-садистами.
Хотя писательский труд доставляет ей удовольствие, Тендо говорит, что ее борьба за статус нормального человека в столь консервативном обществе далеко не закончена. «Есть большая разница между тем, воспитываешь ли ты ребенка одна после развода или потому, что решила сознательно стать матерью-одиночкой», — поясняет она.
Тендо приложила огромные усилия, чтобы вести нормальную жизнь, опровергая малейшие движения, которые могли бы хотя бы пробудить подозрение о ее татуировках на все тело.
Тату
На первый взгляд, Тендо выглядит как любая другая стильная японская женщина за 30. Только когда она снимает рубашку, мгновенно превращается в персону из таинственного глубокого измерения. Ее тело - красочный и вызывающий холст со средневековой гейшей, фантастическим драконом, фениксом и цветами. Это изображение вполне соответствует бунтарскому характеру Тендо. Оно — самый очевидный признак происхождения этой молодой женщины из того слоя японского общества, само существование которого возмущает большинство ее соотечественников.
«Я знаю, некоторые люди могут осудить меня за мои татуировки, и таким образом, они ограничивают мои шансы в жизни, но они - я, откуда я родом, и я нахожу утешение в них», - говорит Шоко.
Татуировки достаточно редко встречаются в Японии и в значительной степени все еще являются табу.
Тендо порвала с прошлым – настолько окончательно, насколько это возможно. Много лет назад развелась с мужем-якудзой, сейчас она мать-одиночка милой девочки. Тем не менее, она по-прежнему находится под сильным влиянием от жизни, которую она оставила позади. Одно из ее убеждений заключается в том, что усилия Японии по уничтожению якудза приносят неприятные последствия.
Разношерстная мафия
«Складывается впечатление, что существование якудза прекращается, но на самом деле они просто становятся хитрее, и становится все труднее их отслеживать», - объясняет Шоко. «Они проникли в такие области, как IT и другие. Я не думаю, что есть какие-то сферы, в которых якудза не принимают хоть капли участия»
Правительство недавно обнаружило, что организованные преступные синдикаты расширили их влияние в биржевой торговли, недвижимости и других экономических районах. В некоторых случаях, бандиты, как утверждается, работают с корпоративными вымогателями и торговцами, которые манипулируют рынком и ценами.
Для многих японцев в таких новостях нет ничего удивительного. Организованная преступность, возможно, уже давно имеет больше силы в экономике Японии, чем, скажем, в США, например. Экономисты давно гудели о предполагаемой роли якудза в продлении кредитов в Японии во время кризиса в 1990-х годах.
Якудза
Существовали 86300 членов якудзы состоянием на 31 декабря 2006 года по данным Национального агентства полиции. В рядах Коби - основе Ямагути-гуми, с которыми отец Тендо был связан, насчитывалось 21700 человек, рост составляет около 900 единиц за год.
Якудза привлекают все больше внимания после нескольких случаев этого года, в том числе убийства мэра Нагасаки - Ичо Ито. Эти истории общеизвестны в культурной стране, где крайне редко появляются новости о вооруженном насилии.
«Даже сейчас, когда я оставила эту жизнь позади, она всегда будет связана со мной», - говорит Шоко, когда ее глаза падают на ее татуировки, покрытые оружием. «Так же, как якудза, вероятно, всегда будут с Японией».
Дочь якудзы. Шокирующая исповедь дочери гангстера (Yakuza Moon (Yakuzana Tsuki)) Автор книги: Shoko Tendo (Шоко Тендо) Вовремя сумевшая порвать с преступным миром дочь одного из главарей японской мафии написала книгу-исповедь о своей жизни. «Воспоминания дочери гангстера» в Японии стала бестселлером и переиздавалась одиннадцать раз. Сёко Тендо — одна из немногих японок, дочерей якудза, отважившаяся порвать с кланом. Ее «ирэдзуми» (тату) — как символ принадлежности к мафиозному клану, в котором Сёко родилась и где провела большую часть своей жизни. После банкротства отца зарабатывала не лицеприятными способами. Ныне у нее есть дочь — двух летняя Камачо. Сёко воспитывает ее одна...по всей видимости, мужчинам не так легко с сильными женщинами. Хотя надежда найти ответственного и надежного мужа ее не покидает.
В 2004 г. в Японии вышла ее первая книга: «Луна якудзы: воспоминания дочери гангстера». Она сразу же стала бестселлером и выдержала уже 11 переизданий. Книга пролила свет на сумрачную, плохо понимаемую посторонними сторону жизни современной Японии. Это рассказ о счастливом детстве, которое вскоре превратилось в настоящий ад: преступления, наркомания, череда романов с мужчинами-садистами.
В рядах Коби - основе Ямагути-гуми, с которыми отец Тендо был связан, насчитывалось 21700 человек, рост составляет около 900 единиц за год.
